Традиции демонов - Страница 19

— У меня к тебе очень важное дело, — начал ибн Тагриберди, — дело в том, что в Басру прибыла русская делегация.

— Я знаю. Вы встречали их сегодня утром, — кивнул Халид Джалил.

— Но ты не знаешь главного. Руководитель делегации Фархад Сеидов — тот самый человек, который спас двадцать два года назад отца Юсуфа аль-Рашиди. Он отдал ему свою кровь. И еще он из рода «сеидов», потомков самого Пророка. Ты меня понимаешь? Если об этом узнает сам аль-Рашиди, он захочет обязательно с ним увидеться.

— Понимаю, — осторожно ответил начальник полиции. — А как быть с нашим губернатором? Господин губернатор знает о прибытии такого человека в Басру? Ведь они кровные враги с аль-Рашиди.

— Он не знает. И ничего не должен знать. Зачем беспокоить господина губернатора такими неприятными новостями? Но ты начальник полиции, у тебя есть свои люди и свои агенты. Ты должен довести до сведения аль-Рашиди, что в наш город прибыл кровный брат его отца. В тот момент, когда аль-Рашиди захочет увидеться с приехавшим гостем, твои люди должны быть рядом. Ты можешь представить себе, какая награда ждет тех, кто возьмет аль-Рашиди? Двадцать пять миллионов долларов. Американцы никогда не забудут людей, которые помогли им арестовать аль-Рашиди.

— Двадцать пять миллионов долларов, — оживился начальник полиции, — очень большие деньги. Но аль-Рашиди не так легко взять.

— Теперь будет легко. Нужно только сообщить Юсуфу о приехавшем кровном брате его отца.

— Это мы сделаем, — кивнул Халид Джалил.

— И еще одна небольшая проблема, — лицемерно вздохнул вице-губернатор, — наш губернатор господин Нувайри ненавидит всю семью аль-Рашиди. Он его кровный враг. Ты, наверно, слышал всякие слухи об их отношениях. Я, конечно, не верю в эти слухи, но говорят, что сам Нувайри подставил под удар американских ракет семью аль-Рашиди. Я думаю, что это клевета на нашего губернатора.

— Конечно, — согласился начальник полиции, точно знавший, что именно Нувайри был виноват в гибели семьи аль-Рашиди, — это клевета на нашего достопочтимого губернатора. Такие слухи распускают его враги.

— Правильно. Но сам Юсуф аль-Рашиди поверил в эти грязные слухи. Ты ведь знаешь, что именно его люди убили младшего брата нашего губернатора.

— Да, — помрачнел Халид Джалил, — мы не смогли его уберечь. Это наша большая ошибка и вина перед самим губернатором. Мы об этом всегда помним.

— И если теперь господин Нувайри узнает о том, что мы можем захватить аль-Рашиди живым, он просто не разрешит нам этого делать, — тяжело вздохнул ибн Тагриберди, — и я его отлично понимаю. Кровь младшего брата висит на нем неоплатным долгом. Может, мы не будем испытывать его терпение и сообщать ему о нашем плане, чтобы зря не волновать?

— Не нужно его беспокоить, — хитро прищурился начальник полиции, — мы не должны докладывать ему о каждой полицейской операции. А если у нас ничего не получится? Я думаю, что вы правы.

— Ту разумный человек, Халид Джалил, и должен получить за это свою награду. Я думаю, что половина полученных денег станет твоей. И это будет справедливо.

— Спасибо, господин вице-губернатор.

— Ты должен сделать все, чтобы аль-Рашиди уже завтра узнал о прибытии этого гостя. И учти, что их делегация будет здесь только два дня. В понедельник вечером они улетают обратно в Багдад. Значит, у нас будет два дня. И за эти два дня все твои лучшие офицеры должны быть рядом с русскими, чтобы увидеть, когда к ним приедет на встречу аль-Рашиди.

— А если не приедет? Он умный и осторожный.

— Придумай, чтобы приехал, — улыбнулся вице-губернатор, — ты должен придумать, чтобы он захотел приехать. Это в твоих силах, Халид.

— Я подумаю над вашими словами, — нахмурился начальник полиции, — но если этот гость из потомков Пророка, то мы не можем его и пальцем тронуть.

— Мы не знаем точно, откуда он прибыл и кто он такой, — развел руками ибн Тагриберди, — он из русских «кяфуров», и вполне возможно, что давно отрекся от заветов Пророка и от его семьи. Ты ведь знаешь, что раньше в нашей стране работали только коммунисты-безбожники из Советского Союза. Они отреклись от Аллаха и не признавали семью самого Пророка. Возможно, наш приехавший гость тоже из их числа. Иначе его не выпустили бы к нам в те годы, когда он здесь работал. Я думаю, что сам Аллах простит нам, если мы причиним ему небольшое неудобство. Зато мы сделаем угодное Аллаху дело и арестуем самого Юсуфа аль-Рашиди.

— Я вас понимаю, — вздохнул начальник полиции. Он готов был предавать кого угодно, но связываться с потомками рода Пророка ему не очень хотелось. На самом деле он ко всему относился с изрядной долей скептицизма.

— Остается последняя и очень маленькая проблема, — добавил вице-губернатор. — О приезде сюда этого гостя не знает никто, кроме одного человека. Который работает в нашей канцелярии и может начать болтать по этому поводу. Я бы очень не хотел, чтобы молодой человек сорвал такую операцию из-за своей несдержанности. Может, ты сумеешь решить и эту проблему?

— Как его зовут? — деловито осведомился Халид Джалил.

— Это молодой Муслим Вюсал, его недавно взяли в канцелярию господина губернатора, и он сегодня сопровождал наших русских гостей в поездке на южные нефтепромыслы.

— Муслим Вюсал, — криво усмехнулся начальник полиции, — это совсем не проблема, господин вице-губернатор. Мы решим ее сегодня ночью, еще до захода солнца.

— У меня нет больше к тебе никаких вопросов, — обрадовался ибн Тагриберди, — и я надеюсь на твое благоразумие и усердие. И помни, что дорога наверх может быть очень короткой и приятной.